Общеизвестно, что в сегодняшней России общественная атмосфера настолько пропитана флюидами религиозной и межэтнической нетерпимости, что публичный диспут, научная или журналистская публикация по этой теме очень даже могут сыграть роль спички в сухой соломе. Даже если напрямую все это не преследует какой-либо практической цели. Вот, например, пресловутое "Письмо 500"... Тоже вроде бы правовых последствий не возымело, однако же резня в московской синагоге на Бронной все-таки была! Общеизвестно, что в России есть орган с не совсем понятными (в реале) функциями и задачами - прокуратура. По определению бесстрастно-надзирающий орган действует с исключительно российской спецификой: "Закон что дышло...". Особенно это заметно при разборе дел по статье, предусматривающей ответственность за разжигание национальной и религиозной вражды. Некоторые особенности ведения таких дел российскими прокурорами и следователями, что называется, наводят на размышления. Например: по письменному источнику, в котором усмотрена религиозная и национальная рознь, проводится экспертиза. Очень явно видно, что прокуратура в таком случае однозначно пытается выразить вотум недоверия любому другому экспертному заключению, кроме того, что сделано по ее указке. Эта нехитрая комбинация делается в разных формах. Например, на заявление раввина Берла Лазара в Басманную прокуратуру по поводу статьи Михаила Назарова "Жить без страха иудейска..." было отвечено, что заявители основываются на результатах недостаточно полноценной экспертизы, сделанной узкими специалистами-филологами. В прокуратуре предложили "свою" экспертизу, сделанную религиоведами и социальными психологами. Видимо, теми самыми, в штатском... А в отношении недавней экспертизы по поводу текстов движения "Хизб ут-Тахрир", сделанной председателем Духовного управления мусульман Азиатской части России, вообще, поступили гениально просто, вызвав эксперта на допрос к себе и пригрозив принятием мер: мол, шибко умные все стали. Хотя, надо сказать, даже у столь совершенного российского следствия постоянно случаются проколы по части компетентности. Например, в свое время в Омске религиоведческую экспертизу по книгам турецкого богослова Саида Нурси, распространителю которых грозила статья за экстремизм, провел какой-то местный преподаватель гуманитарного вуза, также являющийся филологом, но ни востоковедом (что в случае с исламом крайне важно), ни религиоведом. В результате суд принял во внимание полноценную религиоведческую экспертизу Совета муфтиев России, в которой просто и понятно говорится, что чисто теологические пассажи, причем совершенно не полемические, не направленные против кого и чего бы не было, не могут служить основанием для экстремистских действий. А теперь вернемся к последнему, басманному случаю. В своем обосновании отказа в возбуждении уголовного дела по заявлению раввина Берла Лазара следователь прокуратуры утверждает, что филологической экспертизы недостаточно для того, чтобы определить, что назаровская статья содержит в себе признаки состава преступления по ст. 282 УК РФ. Дескать, речь идет о сугубо богословской полемике, в которой православный человек высказывает некие предположения в рамках системы понятий своей религии, а иудей понимает их в рамках своей, конечно же, в корне отличной от православия религиозной системы. Из всего этого можно сделать вывод, что какой-никакой религиовед в басманной экспертизе участвовал. А вот с психологом явная неувязка. Иначе была бы сделана работа по экстраполяции содержания книги на ее возможное восприятие в свете нынешней социальной ситуации в России. Богословие, оно тогда просто богословие, когда ограничивается рамками диспута в научной аудитории, либо кельей богослова, корпящего над научным трудом. Когда и самые академические богословские выкладки появляются в публичном пространстве, выкидываются в уже настроенную ксенофобски толпу, они, как ни крути, становятся фактором, мотивирующим определенное поведение. Так было в истории. Ведь крестовые походы, а также гонения на евреев в средневековой Испании и Германии, мотивировались именно богословскими выкладками. А уж в нашу информационную эпоху значение этого фактора возросло многократно. Малообразованный Саша Копцев ведь в Интернете сидел, и разглядывал там отнюдь не эротические фото (или не только их), а подобные назаровскому юдофобско-патриотические опусы. Так что, касательно последней басманной экспертизы, остается только гадать, что это: чиновничья недальновидность или конъюнктурно-политический расчет. С одной стороны понятно традиционное желание "родных" чиновников спустить дело на тормозах. Однако реально это может лишь усугубить ситуацию. Еще несколько удивляет, что власть отказала не кому-нибудь, а Берлу Лазару, которого до сих пор Кремль активно к себе приближал. Что это? Может кто-то там наверху хочет половить рыбку в мутной воде антисемитизма и ксенофобии? Это ведь уже было в нашей истории, причем совсем недавней. Накануне и во время кровавого октября 1993 года в России имела место ксенофобская истерия, правда, антисемитизма поменьше было. Но тем, кто во власти, и, в том числе, в прокуратуре, следует помнить, что ксенофобская рыбка всегда оказывается с сильным душком. Ее и саму рано или поздно выбрасывают, и повара, такой рыбкой народ потчевавшие, получают свою меру. Валерий Емельянов,
для "Портала-Credo.Ru" |
