Внезапная кончина архиепископа Евгения (Ждана) – заметная потеря для административной структуры Московского патриархата. Этот человек играл ключевую роль в центральном аппарате РПЦ МП в начале 1990-х годов, когда на протяжении нескольких сессий он постоянно присутствовал в Священном Синоде, формально не являясь его официальным членом. Позже, во второй половине 1990-х, Тамбовский архиепископ продолжал входить в "ближайший круг" Патриарха Алексия II, сопровождая его в многочисленных поездках как по российским епархиям, так и за рубеж. Весной этого года началось новое восхождение архиепископа Евгения по церковно-иерархической лестнице: он был назначен на ключевую Нижегородскую кафедру, сохранив при этом за собой управление и "родной", Тамбовской епархией. В начале 1990-х Московская патриархия испытывала беспрецедентный кадровый голод. Востребованными оказались почти все сотрудники Патриарха Алексия II по Ленинградской епархии, с которой он был избран на патриарший престол. Одним из них оказался и архиепископ Евгений – человек не без образования (в прошлом зубной врач, он окончил Ленинградскую духовную академию), с выдающимися административными талантами (он фактически управлял Ленинградской епархией, будучи личным секретарем престарелого митрополита Антония (Мельникова)). Одно из событий, благодаря которым имя архиепископа Евгения войдет в новейшую церковную историю, -- второе обретение мощей преподобного Серафима Саровского в 1991 году. На пороге масштабного раскола, перед угрозой которого лицом к лицу оказалась тогда РПЦ МП, обретение и последующее перенесение останков самого почитаемого русского святого Нового времени оказалось, как бы выразились сейчас, большой PR-победой. Неожиданно популярным оказался вброшенный в церковные массы лозунг: "Та Церковь истинная, у которой мощи преподобного Серафима". Этот ход придумал именно архиепископ Евгений, который первым обнаружил в запасниках Музея истории религии и атеизма в Санкт-Петербурге неопознанные кости, рядом с которыми лежала варежка с вышитой на ней молитвой: "Преподобне отче Серафиме, моли Бога о нас!". Архиепископ Евгений возглавил комиссию по идентификации мощей, которая и "опознала" их благодаря той самой варежке. Со стороны разнообразного "альтернативного" Православия, кстати сказать, идентификация мощей преподобного Серафима (да и само наличие варежки – единственного "вещдока") вызывала и вызывает многочисленные сомнения. Как ни странно, но успешная административная деятельность архиепископа Евгения на общецерковном уровне весьма слабо отразилась на положении его собственной епархии – Тамбовской, -- которую он возглавлял 15 лет. Число ее приходов возросло незначительно и составляет лишь около 100 (самая малочисленная епархия Центральной России), монастырей почти нет, епархиальная пресса развита слабо, а из учебных заведений – Духовное училище в Тамбове и всего 19 воскресных школ (в соседней Рязанской области, например, их в 10 раз больше). Возможно, впрочем, что такая статистика объясняется нежеланием архиепископа Евгения чрезмерно увлекаться храмоздательством, что неизбежно приводит к духовному ущербу, а возможно – и нищетой тамбовского региона, являющегося одним из признанных центров "красного пояса". Как бы то ни было, но в лице архиепископа Евгения РПЦ МП лишилась одного из самых ярких своих иерархов. Особенно чувствительна эта потеря для Нижегородской епархии, где в течение одного лишь года с небольшим преставилось три архиерея (ее многолетний управляющий митрополит Николай (Кутепов), его викарий, епископ Иерофей (Соболев), и теперь вот архиепископ Евгений). Освобождение сразу двух ключевых кафедр Центральной России – Нижегородской и Тамбовской – сулит серьезные кадровые перестановки на самой вершине иерархической структуры РПЦ МП. |
