Состоится ли "второе крещение Руси"? В это воскресенье Православная Церковь празднует память Святого равноапостольного князя Владимира — великого Крестителя Руси, правителя, изменившего судьбу народа и страны насвсегда, на веки вечные, не только в земной истории, но и в истории Небесной, истории Священной. Свидетелем тому — бесчисленный сонм Святых в Земле Российской просиявших, сонм, пополнившийся в ХХ веке сонмом новомучеников, благодаря подвигу которых, по словам богослужебного канона, умытая кровью Русская Земля "Небо земное бысть". Святая Русь, возникшая благодаря историческому выбору св. Владимира — это не статическое состояние России, благодаря её каким-либо "сущностным" свойствам, это динамическая ситуация, сложившаяся благодаря тому, что ни на один год со дня Крещения, ни на один день, ни на одну минуту не прерывалась в русском народе благодатная традиция святости. Русь была и остается святой постольку, поскольку по ней ходили и ходят духовные потомки равноапостольного князя — святые люди. Однако таких людей с каждым годом все меньше и меньше, святость Руси изнемогает сперва в столкновении с жестоким, беспрецедентным в истории Христианской Церкви гонением, продолжавшимся семь десятилетий и вполне не исчерпанным до сиих пор, а прежде (в дореволюционные годы) и теперь (в годы постсоветские) в еще более жестоком и мучительном противоборстве со "стихиями мира", вырывающими из рядов Церкви воинствующей все новых и новых бойцов. Сегодня много говорится о "духовном воскресении" России, но для того, чтобы воскреснуть, надо умереть, и потому, говоря так, мы признаем, что предыдущие десятилетия были годами духовной смерти. Но те, кто любит поговорить о "воскресении", очень не любят тему подлинной гибели, для них воскресение не страшный и святой образ, а лубочная картинка, вызывающая у ехидных антицерковных публицистов реплики о том, что "Россия обязательно воскресла". В разговорах о "воскресении России", помимо этой безответственности, связанной с понятием о смерти, есть и еще одно - чрезмерная надежда на милость Божию, пассивное ожидание "воскрешения" без собственного усилия. Воскресение — чудо, которому нельзя противостоять, но которому воскрешаемый не может и содействовать до тех пор, пока не услышит слов "Лазарь, гряди вон". В русской эмиграции, где имя св. Владимира было окружено особым почитанием ("князь-Владимирский праздник справлялся церковной эмиграцией по инициативе Митр. Антония (Храповицкого) особенно торжественно в противовес "пушкинскому празднику" нецерковной интеллигенции), возникла короткая и ясная формула - "второе крещение Руси", обозначавшая необходимость радикального изменения всего бытия России, столь же радикального, сколь радикальным был поворот при князе Владимире или же поворот при Владимире Ленине (начавшем новую, "пост-владимирскую" эпоху русской истории).Формула "второе крещение" куда серьезней сусального "воскресения". Во-первых, потому, что куда более точно отражает историософское положение России в начале ХХI века, не как хладного трупа, а как оязычившейся, потерявшей свой прежний христианский облик, но живой страны. Во-вторых, крещение - это личный выбор, крещение - это исторический выбор государства, крещение — это непростая катехизационная и просветительская работа, крещение - это преодоление сопротивления со стороны тех, кто не приемлет Христа и ненавидит его. Другими словами, крещение - это работа и подвиг, это задача, которую можно поставить и необходимо выполнить. Ничего невозможного, ни в постановке, ни в выполнении этой задачи нет, однако здесь многое зависит от первого лица государства. "Владимир" — крайне редкое имя в истории русской власти, обычно обозначающее резкий, решительный поворот — Владимир Святой, Владимир Ленин, окажется ли Владимир Путин, в этом ряду, обозначив собой возвращение назад от "ленинского" этапа к этапу "святорусскому" - одни связывают с этим большие и не совсем необоснованные надежды, другие проявляют не совсем необоснованный скептицизм. Однако если Россия повернется вновь лицом к Святой Руси, если совершится над нею "второе крещение", то это крещение не может быть простым повторением крещения первого. Дважды нельзя войти не только в одну реку, но и, тем более, — в одну купель. "Вторым крещением" на языке христианском называется монашество, смерть для мира ради Бога, аскетическое отречение даже от сравнительно невинной жизни по "плотскому человеку", и второе крещение Руси могло бы стать такой же решительной переменой после падения, обращением к строжайшему отеческому Православию и строжайшему аскетическому блюдению себя. Новое обращение России к Православию если и возможно, то уже как принятие образа ангельского, но тяжело слово сие - сможет ли кто его послушать? Егор Холмогоров, Портал-Credo.Ru |
