В наше время журналистам, держащим руку на пульсе религиозных событий в мире, видимо, нельзя уходить на новогодние и рождественские каникулы. Практика последнего времени показывает, что именно в такие моменты в религиозно-общественной сфере многих стран обязательно случается информационный (и не только) взрыв, волны которого еще долго будут давать о себе знать, если только со временем не породят еще один взрыв, подобный, или даже посильнее. Итак, в новогоднюю ночь на 1 января в коптском кафедральном соборе аль Киддиссин (Всех Святых) в египетском городе Александрия раздался взрыв, унесший жизни 21 человека, а число раненных приблизилось к сотне. За взрывом, по предположениям, стоял пресловутый медиа-фантом "Аль-Каида", ранее, по некоторым данным, призывавший "наказать" коптов за то, что будто бы две супруги неких коптских священников приняли ислам, но продолжают удерживаться своими мужьями помимо собственной воли. Действительно, разводы духовенства в Коптской Церкви категорически запрещены, но зачем же церкви взрывать? Cовершенно ожидаемым был не менее сильный взрыв общественного негодования, последовавший сразу после трагедии. На похороны жертв взрыва в Александрии собралось более 5 000 человек, скандировавших лозунги: "Душой и кровью своей искупим Святой Крест!"; "Защитите нас от мусульман!" и т.п. Президент страны Хосни Мубарак, а также министр внутренних дел Египта приписали данный инцидент проискам "иностранных враждебных сил" (под этим термином понимаются обычно вооруженные исламистские силы) и, разумеется, пообещали "оторвать голову змею экстремизма и терроризма" (идиома местного политического лексикона, соответствует нашему "замочить в сортире, сделав обрезание, чтобы больше не выросло"). Как и следовало ожидать, террористический акт достиг своей главной цели - навел полную сумятицу в умах, как в стране, так и в мире. Так, главная внутренняя оппозиционная сила Египта - "Братья-мусульмане" - высказались за возможный отказ от своей прежней позиции несогласия с возможным избранием президентом страны в будущем христианина-копта. Кстати, подобное утверждение, возможно, и способно хотя бы чуть-чуть разрядить обстановку. Чего не скажешь о полном ляпе с точки зрения дипломатии в высказывании Папы Римского Бенедикта XVI, призвавшего чуть ли ни президента Обаму остановить насилие в отношении христиан на Ближнем Востоке. Эта декларация вызвала также достаточно бурную реакцию, теперь уже ксенофобскую, с призывами к иностранцам вообще и Папе в частности не вмешиваться в дела Египта. Межобщинное противостояние в стране нарастает, многие независимые СМИ говорят уже о том, что Египет находится на пороге гражданской войны. Действительно, отношения между мусульманами и коптами в стране в последнее время хуже некуда, и попытки раздуть их в общенациональный пожар носят целенаправленный характер (последняя из таковых имела место почти год назад у храма в Наг-Хаммади, причем по фактически аналогичному сценарию с явным учетом сакральности места и времени инцидента). Тогда последствия удалось предотвратить. Получится ли это сейчас? Возможно, к моменту публикации материала выяснятся новые обстоятельства теракта в Александрии. Но даже с учетом имеющейся скудной информации можно проанализировать скрытые механизмы этой трагедии, или, иначе говоря, попытаться ответить на вопрос - кому и зачем это нужно? Трагедия в Египте произошла по сценарию, уже не раз апробированному в других странах с мусульманским большинством населения. Происходит взрыв или иной инцидент рядом с храмом или иным местом поклонения религиозного меньшинства (вспомним взрывы в турецких синагогах, или более недавние взрывы в христианских храмах Ирака). Следствием этого является обострение межобщинных отношений внутри страны, а также негативная реакция международной общественности и, прежде всего, христианских Церквей и организаций. Реакцией на это, в частности, при нынешней ситуации в Египте является всплеск антизападной ксенофобии. Опять же (и это особенно заметно в случае с Египтом, одним из центров мирового туризма), у международного сообщества будут связаны руки для прямого вмешательства в ситуацию, из опасения навредить как своим гражданам, так и экономическим интересам. В результате египтяне берут решение задачи исключительно в собственные руки. А задача эта, частью решения которой, видимо, был призван стать инцидент возле александрийского храма, предельно ясна: свержение режима Мубарака. Причем главной целью является не он лично (президенту 83 года), а сложившаяся за последние 30 лет в Египте политическая система - абсолютно закостенелая и неэффективная с точки зрения, например, такого важного фактора, как экономическая динамика и обеспечение гражданских свобод. Характерно, что в эти дни независимое издание "Аль-Масри аль Яум" ("Египет сегодня") писало: "Мы не должны прятать голову, словно в песок, за утверждения типа "за взрывом стоят некие иностранные силы". Нужно также учитывать социально-политические и культурные аспекты ситуации в нашей стране. Если бы ткань национального организма была достаточно прочной, никакой иностранной силе не удалось бы разжечь конфликт в нашей среде". Режим Мубарака сегодня утратил реальную опору практически во всех слоях египетского общества, однако процесс этот латентен, и, может быть, поэтому, западные страны, а также Израиль, предпочитают делать в Египте ставку на сохранение статус-кво. На сегодня альтернативы Мубараку в технократической элите, пожалуй, нет. Зато она есть во внутренней исламистской оппозиции, мотором которой являются "Братья-мусульмане". Сам факт, что политический кризис в Египте выплескивается на улицы, в межобщинное противостояние, во многом свидетельство того, что за ним стоят силы, традиционно использующие недовольную улицу для решения своих политических задача, а это в большинстве случаев политические исламисты. Правда, "Братья-мусульмане" неоднократно и обоснованно декларировали стремление достичь своих целей исключительно мирным ненасильственным путем. Однако неизвестно, какая метаморфоза с ними произойдет при обретении политической силы и влияния. Так или иначе, но сегодня можно утверждать, что христиано-мусульманский диалог подорван, причем в таком значимом для этого диалога месте, как Египет. Валерий Емельянов, ИАЦ "Время и мир",
для "Портала-Credo.Ru" |
