Одной из регулярно повторяющихся тем в религиозных новостях из Западных стран (а сейчас, порой, и России) является борьба трудовых женщин с Востока за преодоление последствий их "освобождения". То тут, то там, мусульманки настаивают на своем праве ходить, фотографироваться, выступать с покрытой головой. Это — своеобразная обратная реакция, на развернувшуюся в первой половине ХХ века секуляризационную борьбу, в ходе которой, например в Турции, или в той же советской Средней Азии, чадры срывали на улице полицейские, а паранджи десятками летели в костер (человек с советским телевизионным опытом вспомнит, наверное, сцену из занудного и душераздирающего сериала "Огненные дороги"). Теперь мусульманский Восток наносит ответный удар — убежденные верующие мусульманки отстаивают предписанный им традицией образ жизни и поведения, причем иной раз пережимают, нарушая запреты, действительные, вроде бы, для всех — например отказываются фотографироваться на документы простоволосыми. Западу приходится уступать, причем ровно в той мере, в которой он вопиюще антитрадиционен, в которой он позволяет и допускает любые экстремальные формы поведения. Ислам зашел здесь к западной цивилизации "с тылу" — и в самом деле, разрешая однополые браки, эвтаназии, наркотики, гей-парады и прочие, мягко сказать, экстраваганции, да и не просто разрешая, а идя на серьезнейшие, никогда прежде не существовавшие подвижки в законодательстве (ну никогда и нигде не существовало официального заключения браков между мужчинами!), антитрадиционный мир не может отказать и миру традиционному в его праве на "маленькие (и вполне невинные) сумасшествия". С одной стороны агрессивно относясь к религиозному фундаментализму как мировоззрению, Запад не нарушая собственной логики не может ему ничего противопоставить во всех его ненасильственных проявлениях. И в самом деле — насильственно светское государство для века мультикультурализма вещь немыслимая. Но раздражение чувствуется. В том, как традиционалисты для самозащиты прибегают к логике "толерантности", ощущается всеми некоторый обман и некоторая нечестность. И вот уже российская журналистка возмущается мусульманкой-дзюдоисткой, которая захотела выйти на татами в хиджабе и возмутилась, когда ей отказали. Дело доходит аж до таких упреков: "Если утрировать, получается так: "Вообще-то, я порнозвезда. Только мне раздеваться не положено". Другими словами — "светскость" как антирелигиозность тоже охраняет себя как принцип, как почти "религиозную" традицию, которая должна соблюдаться — на татами как все, а на паспорт— простоволосой, а если вам не нравится, можете и вообще дзюдо не заниматься. Такой же логики придерживался некогда античный "правозащитник" Юлиан Отступник, начавший борьбу за неприкосновенность с запрещения христианам изучать языческих авторов, а закончивший кровавыми расправами. Сказанное не означает, что христианская Европа должна смириться с тем, что ее привычный облик меняется, и что, того гляди, в некоторых кварталах Лондона и Парижа будут наказывать по шариату, а не по Кодексу Наполеона. Но она никогда не сможет защититься, доколе она является "христианской" только в том смысле, в котором она "не-мусульманская". Логика "толерантности" ко всем предполагает и толерантность к "нетолерантности", и для того, чтобы иметь право на чей-то чужой религиозный фанатизм сетовать, нужно иметь собственные религиозные принципы, причем очень твердые. Пока цивилизация Европы была основана на сколько-нибудь христианском фундаменте никакая "мусульманизация" ей была не страшна, поскольку европейцы умели побудить верующих людей других религий уважать европейские принципы. "Мультикультуральная", инфантильно-безрелигиозная цивилизация современного Запада оказывается в подобном случае либо бессильной, либо цинично несправедливой. Желающая выступать в хиджабе девтилетняя спортсменка отнюдь не выглядит более уродливым явлением, по сравнению с желающим "венчаться" геем или желающей носить епископский омофор женщиной. |
