Конституционный суд Турции 5 июня аннулировал поправки к Конституции страны, одобренные парламентом, в котором сегодня доминируют политики из партии "Справедливости и развития", выступающие за усиление "исламской составляющей" в турецкой политике. Упомянутые поправки отменяли запрет на ношение женщинами ритуального платка-хиджаба в учебных заведениях страны. Решение Конституционного суда гласит, что отмена запрета на хиджаб противоречит статьям 2, 4 и 148 Конституции страны. Статья 2 провозглашает Турцию секулярной республикой, статья 4 указывает на невозможность внесения поправок в первые три статьи, декларирующие базовые ценности турецкого общества, в том числе и секуляризм, а статья 148 регламентирует обязанности Конституционного суда. Казалось бы, совсем частный и для многих вроде как бы и несущественный вопрос о ношении хиджаба в университетах в нынешнем политическом раскладе Турции приобрел определяющее значение. Однако уже с приходом партии "Справедливости и развития" к власти был нарушен один из главнейших принципов турецкого секуляризма – ислам ни как общественный институт, ни как идеология не может быть допущен в сферу политики. И поэтому, когда в штыки воспринимается даже само по себе нахождение умеренных исламистов во власти, вдвойне негативно секулярное крыло будет воспринимать любые их серьезные политические шаги. Неслучайно в последнее время со стороны секулярного крыла раздаются призывы вообще запретить партию "Справедливости и развития", таким образом, сделав париями и диссидентами законно избранных президента и премьера страны. Вопрос о ношении хиджаба стал при этом своего рода лакмусовой бумажкой для тестирования уровня напряженности в отношениях между секулярным и религиозным сообществами Турции. Дело в том, что использование женщиной платка для покрытия головы – это прямое кораническое установление (см., например, сура 24:31). Коран прямо запрещает женщине открывать "аурат", а в это понятие входит все тело, кроме кистей рук, ступней и лица. Вопрос о ношении или же об отказе от ношения хиджаба является, по сути, вопросом о том, насколько мусульманка в публичной сфере может придерживаться устоев своей религии. А мусульмане в целом крайне щепетильно относятся именно к публичному соблюдению принципов своей религии. Поэтому такой, казалось бы, очень частный вопрос, может спровоцировать очень даже "общую" реакцию мусульман страны, пусть даже и с очень разным уровнем религиозной практики. А развязка у подобного кризиса может быть только одна. На страже конституционного порядка в Турции стоит армия, которая в свое время путем военного переворота пресекала куда более робкие попытки исламизации турецкой политики. И поэтому в контексте складывающейся ситуации весьма многозначительно прозвучали слова начальника генерального штаба Турции генерала Ясара Буюканита, сказанные им на семинаре в Анкаре на тему "Неопределенное будущее и проблемы безопасности на Ближнем Востоке" с осуждением тех, кто пытается представить Турцию как страну "умеренного ислама". Генерал также резко осудил попытки изменить фундаментальные основы Турции Ататюрка и обвинил… США в попытках превратить Турцию в страну умеренного ислама, а партию "Справедливости и развития" обвинил в коллаборационизме с Америкой. Все смешалось в доме Ататюрка. Таким образом, в наши дни взорвалась бомба, заложенная в 20-30-е годы секуляристскими реформами Кемаля Ататюрка. Кемалисты проводили эти реформы по наиболее радикальным западным и даже, в какой-то мере, тогдашним советским образцам, не до конца в реформаторском угаре представляя себе, что проводят они реформы в мусульманской стране, где практически все жители исповедуют ислам. Cекуляризм состоялся в христианских странах, где он означал лишь удаление из политической сферы Церкви как общественного института. И этот факт сам по себе не затронул верующих, ибо для большинства из них связь с Церковью исчерпывалась воскресной службой, и Церковь ни в коей мере не определяла их общественное поведение и образ жизни в быту. Совершенно иное дело ислам, не требующий обязательной связи с религиозными институтами, но в то же время своими установлениями четко определяющий индивидуальную линию поведения и образ жизни каждого верующего. А потому жизнь каждого мусульманина, пусть даже и не соблюдающего обряды, каждодневно в той или иной мере определяется религиозной традицией ислама. Поэтому, гипотетически, для того, чтобы добиться полной секулярности в исламском обществе, нужно вообще запретить религию, подобно тому, как это сделали в 1967 году в Албании. Иначе любая мало-мальская проблема, связанная с религией и существующая в масштабах общества, чревата мощным ударом по всей хрупкой конструкции секуляризма в мусульманской стране, чему мы сейчас и являемся свидетелями. Можно, конечно, еще предложить в качестве решения вопроса установление диктатуры или, более мягко выражаясь, авторитарного режима. Но нюанс в том, что все нынешние авторитаристы в исламском мире, не допуская религию к власти, все же в той или иной мере оставляют для ее самостоятельной деятельности определенный сегмент общественной жизни. Турецкие же секуляристы, как военные, так и штатские, по-видимому, готовы отказать религии даже в этом. Одновременно стране еще далеко и до религиозной свободы (а это неотъемлемая часть секуляристской политики), поскольку и по сей день в Турции любая миссионерская деятельность может оказаться наказуемой, попав под определение оскорбления религии ислама как составляющей "турецкости", национальной традиции. Круг замкнулся. На каком пути возможно решение проблемы? Думается, что инцидент с хиджабом инициирует в стране если не общественную дискуссию, то, по крайней мере, авторитетные политические консультации по вопросу о том, каковы конкретные грани, разделяющие светское и религиозное в условиях крайне секулярного государства в обществе с абсолютным мусульманским большинством. Валерий Емельянов,
для "Портала-Credo.Ru" |
