Московский университетский храм Святой мученицы Татьяны — сегодня больше чем храм. Это — своеобразный символ того процесса, который журналисты любят называть "православизацией", то есть все большим и большим внедрением в жизнь российского общества как "основ", так и завитушек православной культуры. Для одних, верующих и национально ориентированных (их становится все больше) — это возвращение к истокам, возвращение к духовным корням народа. Для других (их, правда, довольно мало) — это реванш попов, которых не всех порешили в "безбожную пятилетку". Наконец, для третьих — православие кажется пятым колесом, которое коварно подставили нашей телеге, в то время когда она уже было собралась встать на узкие европейские рельсы… Для них так и не сбывшееся полностью светское либеральное государство, отделившееся от всего что только можно и и отделившее от себя все религии, кроме религии толерантности — это верх мечтаний, и хрупкая ценность, которую надо защищать, в том числе и довольно агрессивными средствами. Таких людей тоже достаточно много, особенно в среде интеллигенции, и, по мере сдачи этим общественным слоем большинства общественных позиций, их позиция все более радикализуется.
Поэтому прихожане и настоятель татьянинского храма в МГУ не случайно считают, что похищение иконы Святой мученицы с частицей мощей было своеобразным "ритуальным преступлением", призванным ударить по авторитету храма и щелкнуть по носу слишком "ретивых" православных. Ведь новейшая история храма начиналась с настоящей "войны". На месте алтаря Христова была расположена сцена, - так сказать, светский алтарь "культового" для московских театральных и богемных кругов Студенческого театра МГУ. После решения ректора Университета о переводе театра в другое место и о возвращении здания храму, московская богема устроила целый ряд громких акций протеста, призывала Патриарха не трогать алтарь искусства, покойный Ролан Быков публично вставал на колени, призывая Бога в свидетели правоты театрального дела. Тогда защитники театра засели в настоящую осаду, не пуская церковников в здание около полугода, так что тем ничего не оставалось, как ходить на пикеты и демонстрации протеста против продолжения нечестивых представлений.
Автору этих строк довелось быть участником одной из таких демонстраций. Сперва к небольшой группке верующих, стоявших с плакатами типа: "Храм — не театр!" подбежала женщина со значком: "Хочешь похудеть — спроси меня как" и завязала длинную и скучную дискуссию. Затем от группки театралов отделился юркий худенький темноволосый молодой человек, который ехидно посмотрел на плакаты и сказал: "Тут нужно тире переставить: "Храм не — театр!". Ему эта шутка показалась остроумной. Кажется — только ему. Сейчас этого молодого человека очень часто показывают по телевидению — он поет дуэтом с "примадонной российской эстрады" и пародирует первого и второго Президентов РФ.
Потом храм таки заняли, хотя еще долго ждали провокаций и жили как во враждебном окружении. Наверное поэтому его община выглядела совершенно по-особому — его прихожане отличались повышенной активностью и воспринимали себя как своеобразный "православный спецназ", запрошенный в интеллигентские тылы. Издавали бойкую газету, организовывали различные более-менее смелые проекты. Неизменному настоятелю храма о. Максиму Козлову пришлось приложить некие усилия к тому, чтобы ввести боевитость своих молодых прихожан в некоторые рамки, правда, обошлось этой ценой цепочки небольших скандалов, после которых "активисты" уходили по одному, оставшись с чувством разочарования и обиды. Но на их место, говорят, приходят до сих пор новые, и храм, являющийся патриаршим подворьем, по- прежнему остается на передовых рубежах, а его настоятель входит в число влиятельнейших членов влиятельнейшего в РПЦ МП "пресвитерианского" сословия, куда более заметного, говорливого и независимого, нежели епископат — трудно сказать, на каких постах завершится карьера еще очень молодого о. Максима.
Поэтому инцидент с похищением иконы — более чем неприятный и для него лично, и для храма, и для РПЦ МП в целом, и более чем показательный для современной конфессиональной и социальной ситуации. В обществе, где нет уже ни одного уважающего себя ресторана без постного меню, где даже среди интеллигенции (тем более среди чиновников и бизнесменов) не постящийся хотя бы на людях и не ходящий в церковь человек кажется чем-то не очень приличным, тот полюс, который олицетворял в противостоянии вокруг "дома на Моховой" Студенческий театр становится все более маргинальным и все более радикальным в средствах, вплоть до партизанщины. И чем дальше будет продвигаться процесс "православизации снизу", тем больше подобных проявлений оскорбительной для верующих партизанщины будет случаться. К этому нужна моральная и организационная готовность — и воля решать эту проблему адекватными средствами. Адекватными, а не симметричными. |
