Возможно, он действительно "эффективный менеджер", хороший управленец, как еще недавно было принято хвалиться, "советской школы". Его финансовое положение, широта связей, продуманность путей отхода и "запасных аэродромов" убеждают нас в этом. Но он не пастырь русского народа. Истинный пастырь, как написано, душу свою полагает за овец, а наемник (каковым, собственно, и подобает быть менеджеру), когда видит приближающегося волка, оставляет своих овец и убегает. Мы не будем его обличать – это задача его Церкви, точнее - наиболее совестливых ее чад. Мы хотим лишь констатировать: это – неприлично. Впервые эта черта его характера обратила на себя вниманием в жарком до безумия августе 2010-го, когда Россия горела. Подальше от догорающих деревень и поселков с гибнущими в них от угарного газа и огня, всеми брошенными старухами побежала вся правящая "элита". В Москве, где плавился асфальт и невозможно было дышать, чиновники имели возможность отсидеться в прохладных, кондиционируемых кабинетах, вдыхая чистый, отфильтрованный и озонированный воздух. Но они предпочли сбежать. Вместе с ними это сделал и он – тот, кого они же поставили "верховным пастырем" канувшей в Лету Святой Руси, кого они безуспешно пытались назначить нам в качестве "народной совести". Тогда воспаленная народная память припомнила все: необычайный карьерный взлет в качестве сексота КГБ, сытую жизнь в богатой Швейцарии, когда многие христиане СССР сидели по тюрьмам и лагерям за свою веру, горные и водные лыжи, сигареты и водку, накладную бороду, личные самолеты, охрану от ФСО, многомиллиардный капитал… Припомнили и еще нечто, что перекрывает весь этот набор коммуно-буржуазных благ. И это нечто весьма органично легло на то ритуально-магическое восприятие религии, которое присуще ныне большинству россиян и которое – "на всякий случай", чтобы религия "не вышла из-под контроля", - искусственно поддерживается официальной пропагандой. Патриарх Кирилл обладает загадочным, таинственным даром. Его молитва приносит противоположный заявленному результат. Мы, конечно, не дерзнем в своем анализе этого феномена говорить о собственно литургических молитвах Кирилла (с этим пусть разбираются богословы, канонисты и прозорливые старцы). Но вот молитвы, так сказать, общественные, по актуальным для россиян поводам, всегда оборачиваются "сюрпризом". Чаще всего Кириллу поминают молитву о победе российской сборной на зимних Олимпийских играх 2010 г., где она впервые в истории заняла не 3-е, не 4-е и даже не 7-е место, а 11-е! Или разного рода благословения футбольных команд и бойцов без правил. Сильнейший эффект тогда, летом 2010-го, произвела молитва Кирилла о дожде, аккурат после которой Москву заволокло удушливым едким дымом. Разумеется, помолился глава РПЦ МП и в день выборов, и разные красивые слова о стабильности сказал. Теперь Россия на грани гражданского противостояния, а Патриарха в ней, как и в августе 2010-го, нет… Тут нам, конечно, возразят, что, даже отсутствуя на родине телом, этот могучий человек является единственным гарантом территориальной целостности страны, нерушимости тандема, "Единой России" и прочей ненавистной россиянам коррупционной "стабильности". Еще нам скажут, что святейший тяжело болен, из-за чего ему приходится периодически выезжать за границу, потому что – ясно ведь – российским врачам доверять опасно, да и квалификация у них низковата. Конечно, "если начнется что-то серьезное", Патриарх выйдет из своего затвора и, может быть, по примеру своего не очень ныне часто поминаемого предшественника, совершит моление перед чудотворной Владимирской иконой Божией Матери (правда, тогда, в 1993-м, после этого моления в Москве начала проливаться кровь). Что ж, дай Бог, если это все правда, - ведь и политические аналитики в один голос убеждают нас, что "самое серьезное" еще впереди – до и после ключевой даты – 4 марта, Недели 1-й Великого поста, именуемой Торжеством Православия. Нас пугают словом "революция" или словами "распад страны". Нас уверяют, что патриотические силы, включая самого исчезнувшего Патриарха, уже не в силах бороться с щедро профинансированным Западом "оранжадом". Что у Кирилла и, тем более, у Путина таких денег нет. На самом же деле, революционеры и "грантоеды" - это как раз сторонники Путина и гнилой "Единой России", от которой вчера фактически отрекся и сам Путин, запретив "победившим" на фальсифицированных выборах членам его новой затеи – "Народного фронта" - отдавать свои мандаты членам Партии Жуликов и Воров. Хотя эти "фронтовики" и баллотировались по спискам "Единой России". Итак, объективно – революционерами являются те, кто попирают российский закон, призывая жить не по нему, а по пресловутым "понятиям". Это уголовные преступники, пока еще контролирующие российскую власть, которые нагло, публично, под камеры и протоколы, в массовом порядке совершили 4 декабря преступление, предусмотренное статьей 141 Уголовного кодекса Российской Федерации – "Воспрепятствование осуществлению избирательных прав". В различные избирательные комиссии, прокуратуру, суды поступают тысячи жалоб на это воспрепятствование, в большинстве своем (все-таки время сейчас весьма технократичное) сопровождаемые видеозаписями, фотоснимками, свидетельскими показаниями. Пробираясь сквозь рамки жесткой цензуры, даже государственный телеканал "Россия24" в ночь после выборов послал своим зрителям внятный сигнал о массовых фальсификациях – когда сумма голосов, отданных избирателями за разные партии, в ряде регионов превышала 100 %, а в Ростовской области достигла 146 % с лишним. Зрители все поняли: тот процент, которые выше ста, и есть "вброс" в пользу Партии Жуликов и Воров (стало быть, в Ростовской области он составил 46 %!). Почти 40 % достигла разница в числе "проголосовавших за "Единую Россию" в двух соседних районах Москвы – Ясенево и Теплом стане. Такое невозможно в принципе, и такое невозможно защищать, особенно апеллируя к моральным и религиозным ценностям. Революционеры, путчисты, мафия, ведущая Россию к распаду, - это фальсификаторы выборов! Поскольку власть в РФ формируется только через выборы и никак иначе, то подтасовка их результатов, особенно столь грубая, является формой государственного переворота – незаконного захвата власти теми, кому было отказано в законном ее получении. Попытка "пристегнуть" крупнейшую религиозную организацию страны к оправданию и даже вооруженной борьбе на стороне организаторов этого государственного переворота – путь очень опасный, можно сказать – погибельный, для самой этой организации. Что чувствуют и сами церковные сторонники переворота, постоянно взывая: "Власть, примени силу!... Власть, напомни о себе!... Иначе всем нам конец". Да, конец близок. Он предопределен всей логикой этого многолетнего обмана, цинизма, воровства, коррупции, национального позора и превращения "соли земли", источника народной совести – Церкви – в слепую служанку любой, даже откровенно бандитской власти. Позиционировав себя таким образом, церковное руководство и его пиар-структуры взяли на себя часть ответственности за переворот и ведут дело к тому, чтобы разделить судьбу Сами-Знаете-Кого. Это очень печально: после такого опыта народ России долго не сможет поверить какой бы то ни было Церкви. Происходившее на киевском Майдане в 2004 году – мирный протест, всеобщее братание, дух радости и надежды – было истинно духовным переживанием украинского народа, многие пастыри которого называют это явлением Святого Духа в народной жизни. Возможно ли такое явление в России – возможна ли здесь мирная смена власти через одухотворенный народный протест? Увы, скорее нет, чем да. Россия, даже в усеченном виде, остается империей, обладает большим военным потенциалом, в том числе ядерным, поэтому передел власти, избавление от хунты жуликов и воров, восстановление законности, демонтаж империи здесь сопряжены с большим риском, с кровью. Русский Майдан в отличие от украинского требует мучеников – слишком много исторических грехов накопила империя перед собственным народом и перед многими, порабощенными ею. Проблема России еще и в монополии на "духовную власть", которую все чаще – пока в Интернете, а потом и на улицах – начинают называть "Церковью Жуликов и Воров". Русский контрреволюционный, антибандитский процесс не имеет пастыря, не может выдвинуть впереди себя признанного духовного авторитета, каким был, скажем, для Польши Папа Войтыла. В этом его серьезная проблема и серьезный вызов для ответственных русских христиан… Возможен ли еще в России путь компромисса – скажем так, частичное покаяние Жуликов и Воров в обмен на отказ народа от активной борьбы против них? Российская политическая история почти не знает подобных примеров, Россия – максималистская страна. Еще здесь любят говорить, что русский "долго запрягает, но быстро едет". А что же наш главный герой – Патриарх Кирилл? Увы, но он не является элементом российской народной жизни. Ибо сказано: "Где сокровище ваше – там будет и сердце ваше…". |
