 "Портал-Credo.Ru": Отец Кирилл, Вы не понаслышке знаете проблемы сельской школы. В прошлом Вы ведь были учителем?
Игумен Кирилл (Сахаров): Да, но совсем немного, всего две недели. После окончания истфака МГПИ в 1979 году я был направлен по распределению в школу с. Белый Колодезь Белгородской области. - А почему таким коротким было время Вашей работы? - Очень быстро открылось, что я верующий и посещаю храм, предложили уволиться по собственному желанию. Подробно я об этом рассказываю в своих воспоминаниях, вышедших в этом году. - Интерес, однако, к положению сельской школы у Вас остался. Как конкретно Вы соприкасались с ней? - Ну, прежде всего, нужно сказать, что опекая с общиной в Воронежской области более десяти лет два десятка сел, я всегда старался посещать в них школы и общаться с учителями и учащимися. Четыре года назад в одной из областей Подмосковья я приобрел небольшой домик – это в трехстах километрах от Москвы. Медвежий угол, деревня, в которой живет двенадцать человек. Руины деревенского храма. Место моего уединения напоминает берлогу. Я, однако, не медведь, и по своей неугомонности за эти четыре года с прихожанами "облазил" всю округу в радиусе двадцати километров. Непременно - в каждый свой приезд - с прихожанами посещал школу в соседнем селе, где директором оказалась выпускница того же самого института, что и я, даже факультет тот же. Беседы с учителями этой школы – это многочасовая скорбная летопись истории их выживания. - О чем же поведали эти подвижники на ниве духовного просвещения? - Когда я сейчас их вспоминаю, перед моим мысленным взором их скорбные глаза с безмолвными вопросами на лицах: "За что? Что происходит? Что нас ждет? Куда мы идем?" Школа, по сути, находится на осадном положении, запущен изощренный набор средств, чтобы подвести ее к закрытию. Это бесконечные комиссии, снежный ком справок и отчетов, дамоклов меч низкой рождаемости, что подводит к критической отметке численность учащихся. Нет четких долговременных установок от вышестоящих организаций. То, например, потребуют сломать печи в классах, то разрешат их оставить. Предъявляют немыслимые требования к пищеблоку, по линии СЭС. Учителя сетовали на отсутствие общинной солидарности, местного патриотизма у жителей села – все заняты заботой о собственном выживании. Ужасающее пьянство и, как следствие, катастрофическая смертность. Самое обидное - это бюрократическое отношение со стороны сотрудников РОНО, которые за бесконечными бумагами зачастую не видят проблем живых людей. "Мы как индейцы в резервации, как подопытные кролики", – говорили нам учителя. Отношение к сельской школе просто возмутительное. - Неужели помощи ниоткуда нет? - Одно время приезжали сюда финны. Они стремились наладить отношения с местными карелами. В поведении гостей были замечены подозрительные странности. Копались в древних курганах, стремясь найти доказательства того, что на этих землях финно-угорские племена проживали раньше славян. Фотографировать старались, прежде всего, развалины домов, пьяных, девочку с болезнью Дауна и.т.д. Просились за деньги пожить в семьях, но с нашим бытом, с нашими "удобствами" это как-то неудобно. - А с Вашей стороны в чем выражалась конкретная помощь? - Кроме духовной и моральной поддержки, каждый раз мы старались оказать небольшую материальную помощь. Обычно фиксировали в разговоре конкретную сумму, в которой школа нуждалась, будь то компенсация за недавний штраф от пожарников или приобретение насоса для пищеблока. Но главное - это доставка в каждый наш приезд очередного объема учебных пособий, тетрадей, спортивного инвентаря – подарков от московской школы № 19, которую мы опекаем. У нас в стране ежедневно закрываются по несколько сельских школ. Мы преисполнены решимости бороться за сохранение этой школы до конца. Беседовал Сергей Смирнов,
для "Портала-Credo.Ru" |
